К 20-летию Межпарламентской ассамблеи СНГ. Интервью Председателя Верховной Рады Украины Владимира Литвина «Парламентской газете» от 2 марта 2012 года

Председатель Верховной рады Украины Владимир Литвин рассказал в интервью «Парламентской газете» о своём видении внутриполитической ситуации в Украине, украино-российских отношений, роли межпарламентских структур СНГ и поделился своими политическими взглядами.

– Владимир Михайлович, три с половиной года назад вы говорили о том, что Украина пребывает в состоянии, близком к Руине в конце XVII века. Вышла ли сегодня страна из этого состояния?

– Победить то, что нагромождалось в течение почти столетия, в одночасье невозможно. Тем более что мы столкнулись с новейшими проявлениями этой Руины, когда в 2009 году страна потеряла 15 процентов ВВП. И если 2012 год для нас будет благоприятным, если сумеем, в том числе, закрепить позитив, который складывается в отношениях с Россией, то можем надеяться и рассчитывать выйти на докризисные показатели 2008 года. И когда я говорю о Руине, речь не ограничивается только экономическим содержанием, речь идёт о Руине в человеческих головах, о том, что мы всё ещё отдаём предпочтение выяснению отношений между политиками и территориями внутри страны, взаимной борьбе, которая часто оборачивается взаимоуничтожением и унижением государства.

– Так сложилось, что в Украине пока не появилось «больших» политических направлений: например либералы или социал-демократы. Может быть, эта модель вообще устарела и непригодна для постсоветских стран?

– Политика у нас имеет, во-первых, характер персонифицированный, и иногда эта персонификация напоминает хуторянство. Часто в основе политики – рефлексия на текущие проблемы, попытки предложить простые рецепты решения сложных вопросов, нежелание выстраивать длительную политическую линию, стремление получить результат сейчас и сию минуту. Отсюда – отсутствие серьёзного диалога с обществом, желание потакать и угодить обществу, стремление сказать людям то, что они хотят слышать. Нет диалога, который понуждал бы людей думать и делать выводы. Нет основы для принятия осмысленных решений.

Понятно, что при таком доминирующем подходе практически никто даже не пытается выстраивать идеологические концепции. Живём одним днём. Хотя понятно, что так дальше жить нельзя. Для начала следует осознать, какими ресурсами и возможностями располагает страна, всесторонне проанализировать те или иные варианты развития и выбрать тот, у которого наилучшие перспективы.

– Грядущие осенью парламентские выборы помогут решению этой проблемы?

– Они не решат этой проблемы, так как всё будет в соответствии с устоявшейся истиной: «Никогда так не врут, как после охоты, рыбалки и в ходе выборов». Утверждаю это с учётом того, что накануне нашего с вами разговора я расписал для рассмотрения соответствующими комитетами почти полтора десятка законопроектов. Из них 80 процентов – предвыборные манифесты. И такая тенденция набирает обороты.

Далее – сама избирательная система не подвигает политиков занимать серьёзную, ответственную позицию. Половина депутатов будет избираться по закрытым партийным спискам, половина – по округам. Политики, которые решатся идти на выборы в округах, не успеют завязать с обществом ответственный диалог. Впрочем, и политики к этому не готовы. Да и люди устали, требуют перемен – сегодня и сразу. Следовательно, будет неудержимый поток обещаний. Поэтому сейчас главное – не допустить, чтобы он прорвал нашу государственную плотину.

Я уже не знаю, какой стресс и какие потрясения нужны, чтобы мы одумались, прекратили взаимную борьбу на поражение.

– Ваша Народная партия пойдёт на выборы?

– Да. Хотя я понимаю сложность для партии. Ведь я не знаю, что такое игра во власть или оппозицию, всегда придерживаюсь позиции дела. Как минимум стараюсь занимать конструктивную позицию, принимать решения, которые являются меньшим злом. К большому сожалению, политика конструктива, диалога и избегания конфликтов внутри страны не востребована. Она воспринимается как слабость. Но я от неё не откажусь. Надеюсь, что рано или поздно она будет воспринята обществом.

– Вопросы взаимоотношения с Россией будут центральной темой предвыборной кампании или останутся на периферии?

– Они всегда будут на острие политики. Думаю, вновь продолжат будировать темы языка, в целом гуманитарные вопросы – ради привлечения голосов с Юга и Востока страны, не говоря уже о Крыме, и ничего не решать. Будет и тема экономических взаимоотношений, некоторые политики усилят эксплуатацию лозунга «Прочь от Москвы!», играя на настроении тех наших территорий, которые все свои обиды на Советский Союз совершенно беспочвенно, как мне представляется, переносят на Россию. А иногда даже на российский народ.

На всём этом фоне нужна, как никогда, вразумительная и чёткая политика на выстраивание прочных, стратегических отношений с Россией.

– Как вы считаете, настойчивое стремление России вовлечь Украину в структуры Таможенного союза, в ЕЭП – это реальный экономический интерес или какая-то фантомная имперская боль?

– Я не думаю, что это фантомная боль. Если она и была, то, как мне кажется, уже ушла. Здесь – понимание ситуации в глобальном мире. Россия претендует на роль мирового игрока и исходит из того, что, цементируя постсоветское пространство, она может усилить свой потенциал. Россия аргументирует эту позицию и политическими, и экономическими расчётами. Такая позиция имеет право на жизнь.

А для Украины важно, с одной стороны, не демонстрировать непомерные иллюзии, что за слова «дружба» и «братство» мы получим всё за так, а с другой – не отбрасывать эти предложения, а внимательно изучать, предлагать свои уточнения и дополнения. Ибо я убеждён, что и мир взаимосвязан, и что история, традиции, если хотите, даже стереотипы, должны делать нас более близкими и понятными друг другу. Главное, чтобы от этого выиграла Украина и не потеряла Россия. А если мы выиграем вместе, то будем увереннее стоять и взаимно усиливать друг друга в этом сложном и жестоком мире. У нас экономика была и во многом остаётся взаимодополняемой. Зачем и дальше демонстрировать какую-то «твёрдость» и «чистоту» позиций, а тем временем будут падать наши авиационные, космические производства, не будет рынка для нашей сельскохозяйственной продукции?

В сельском хозяйстве спектр сотрудничества вообще очень широкий – сегодня это инновационная сфера. Зачем на севере России выращивать пшеницу или в Заполярье кукурузу, когда мы можем и должны развить разумную специализацию и взаимную поддержку? При введении в наш аграрный комплекс, – а это не только растениеводство, но и животноводство, и переработка, причём глубокая, соответствующих технологий, Украина в состоянии только хлебом прокормить миллиард человек. 80 процентов наших возможностей пока не задействованы, и если разумно скооперироваться, то не будет ни сырных, ни каких-либо иных продовольственных войн.

– Верховная рада и Государственная Дума – органы с неодинаковым набором полномочий де-юре и де-факто, к тому же в России существует ещё одна парламентская палата. Не трудно ли им взаимодействовать?

– Ваш вопрос не учитывает той юридической реальности, что Конституционный суд отменил политическую реформу, вернув политическую систему Украины к 1996 году – из парламентско-президентской формы правления в президентско-парламентскую. И сегодня мы фактически имеем схожие политические системы, и степень влияния парламента, в частности, на кадровые вопросы, существенно уменьшилась.

Главное, чтобы мы говорили без каких-то дипломатических условностей, ибо депутаты по определению должны наиболее остро чувствовать настроения и стремления людей, аккумулировать их в чёткие и понятные формулы, в том числе и относительно нашего сотрудничества. Парламенты должны «подталкивать» правительства к поиску новых возможностей и форм сотрудничества. В цивилизованном обществе законодательные органы обязаны демонстрировать определённую оппозиционность к исполнительной власти, так как у народа, представителями которого являются депутаты, всегда есть некие повышенные требования к власти. И эту миссию должны выполнять народные избранники, тогда не будет «говорить улица» и потрясений будет меньше.

А относительно взаимодействия палат российского парламента, то Верховная рада имеет хороший уровень диалога и с Государственной Думой, и с Советом Федерации.

– России имеет смысл помогать каким-то политическим силам в Украине информационной или иной поддержкой?

– Смотря что считать поддержкой. Если у каких-то политических сил в России есть симпатия к соответствующим силам в Украине, то это можно назвать политической солидарностью, поддержкой по партийной линии. А оснований считать, что официальные власти России оказывают кому-то поддержку, я не вижу. Этого нет, в отличие от некоторых других стран. Всегда будут какие-то симпатии, но главное, чтобы их проявления не были нарочитыми и навязчивыми, ибо это – политика, рассчитанная на короткий результат. Россия же, насколько я могу судить, работает всерьёз и надолго. Важно, чтобы в обеих странах в парламенты приходили разумные политики, которые без надрыва и своих фантомных болей умеют вести диалог и добиваться результатов. Я рад, что сегодня наши страны преодолели, как я это называю, «синдром разводящейся пары». Это – 20 лет бракоразводного процесса, взаимной демонстрации каких-то претензий и обид, потребительской дипломатии разведённой пары, когда делят имущество и от претензий переходят к демонстрации ненависти. Сегодня этот период преодолён и у нас есть все возможности выйти на новое качество взаимодействия.

– Это качество взаимодействия могло бы повыситься от участия Украины, по крайней мере как наблюдателя в межпарламентских структурах Таможенного союза, Единого экономического пространства, России и Беларуси, по формуле 3+1, 2+1?

– Я исхожу из того, что Украина должна принимать участие в тех объединениях, где мы можем высказать свою позицию и сохранить национальный интерес, а также получить новый результат. У нас уже есть очень хорошие контакты по линии Межпарламентской ассамблеи СНГ. И она сегодня «поглощает» функционально другие межпарламентские образования. Если будет принято решение о сотрудничестве с Таможенным союзом по формуле 3+1 с правом наблюдателей или приглашённых участников, или по иной схеме, считаю это для Украины вполне возможным. Я против политики самоизоляции. Исхожу из того, что надо присутствовать и вести диалог везде.

Беседовал Леонид Горяинов, фото: ИТАР–ТАСС

Издание Федерального Собрания Российской Федерации «Парламентская газета» №8(2548) от 02.03.2012 г.

http://www.pnp.ru/newspaper/20120302/8378.html